Да, собственно, с войной гербов не надо далеко ходить за примером. Если мы возьмем Отечественную, Вторую мировую войну, в принципе, там тоже война гербов: свастика против пентаграммы. И в данном случае, с точки зрения алхимии, пентаграмма является по иерархии несколько выше свастики, так же, как алая роза несколько выше белой. Совершенно непонятно, каким образом в дикий совдеп попал великий символ пентаграммы, и не очень понятно, почему великий символ свастики выбрали нацисты. На эту тему очень много написано, но решающих мнений в принципе нет. Но в результате война кончилась так, как она кончилась. Пентаграмма в сорок пятом победила свастику. Одно только примечание: это не говорит о том, что какой-то символ менее сильный, какой-то более сильный, просто на данной определенной стадии один символ иерархически выше.
И в этом плане, когда я говорю о гербах, я уже подхожу к одной из основных тем изучения алхимии. Ее в принципе очень плохо изучать по книгам, которые издаются в современное время. При всем уважении к Юлиусу Эволе я не очень хорошо понимаю, почему он издал книгу «Герметическая традиция», где в предисловии написал, что, как только читатель прочтет эту книгу, он будет способен читать любые книги по алхимии. По моему мнению, Эвола взялся в принципе не за свое дело — алхимия не центр его интересов. Конечно, это хорошая книга, потому что человек он, в принципе, необычайно одаренный, все там хорошо — и цитаты из греческих алхимиков и из арабских. И, конечно, он продемонстрировал нам замечательную эрудицию, но в результате в конце книги он сам не понял, о чем, собственно, он эту книгу написал, и что такое алхимия. Он, как и многие другие авторы, почти явно свел ее к западному тантризму, к западной йоге, что в принципе неверно.
Поэтому, если говорить, какие современные книги для знакомства с алхимией нужно читать, можно назвать очень знаменитого современного адепта Фулканелли. Многие из вас слышали, многие, может быть, читали (у нас относительно недавно книга Фулканелли «Тайна соборов» была издана). Но я советую в русском переводе эту книгу не читать, потому что это — какой-то бред и какая-то чушь, это просто издевательство над автором, что, к сожалению, часто наши переводчики себе позволяют. Поэтому лучше читать книгу Фулканелли «Тайна соборов» в хорошем английском переводе, а желательно вообще по-французски, т.е. в оригинале.
Но дело не в этом. Два слова о Фулканелли. Именно два слова, потому что практически о нем почти ничего не известно. Фулканелли — учитель не менее знаменитого французского алхимика Канселье и мы, собственно говоря, о Фулканелли знаем только от Эжена Канселье. И поэтому несмотря на все уважение, которым пользуется Канселье, современной публике, которая интересуется такого рода проблемами, хотелось бы знать о Фулканелли побольше. То, что он адепт, т.е. человек, который сумел реализовать трансмутацию ртути или свинца в золото — это мы знаем со слов Канселье, но больше ничего об этом не знаем. Но зато остались две его книги, которые настолько хорошо и сильно написаны, что мы понимаем — если мы имеем дело не с адептом, то что такое вообще адепт? Что такое посвященный? Чем отличается книга адепта от, допустим, книги эрудита или человека, который просто интересуется алхимией, от историка алхимии? В книге «Тайна соборов» и во второй книге, которую можно перевести как «Философские дома» (или дворцы) дан весьма точный ответ.
Эти книги поражают простотой изложения и очень уверенным стилем, там с первых строк ясно, что автор прекрасно понимает свой материал. Поэтому, несмотря на простоту изложения, эти книги эмоционально очень субъективны. И Фулканелли просвещает нас в следующем плане: чем отличается химия от алхимии, каким образом современная химия, и не только современная, но и вообще химия, начиная с XVII века, относится к материи и к материальному миру, и каким образом к ним относится алхимия.
Простой пример: допустим вода, обычная вода, проходит в химии как H2O. Что это такое? — пишет Фулканелли. По структуре этой формулы мы можем взять 2 объема водорода 1 объем кислорода, смешать их, и что же мы получим? Ничего не получим. В принципе, мы можем очень легко получить взрыв. Для того, что бы формула H2O воплотилась в воду, необходим, как пишет Фулканелли, огонь. Огонь в каком плане? Надо через наш сосуд, в который мы собрали водород и кислород, пропустить искру. Наконец, путем долгих и длительных экспериментов, мы сможем создать ток определенного. напряжения в платиновой пластинке и мы получим воду, но что это будет за вода? Пить ее практически нельзя, потому что она совершенно безвкусна, и — любопытная деталь, о которой пишет Фулканелли, — эта вода не блестит на солнце. Это совершенно удивительный момент репродукции каких-то природных веществ в искусственных условиях.
То же самое происходит с соляной кислотой, которая называется в химии HCL, т.е. мы можем взять объем хлора, объем водорода, и у нас тоже ничего не выйдет, потому что, если мы поставим сосуд на свет, произойдет взрыв. Значит, путем невероятно сложных манипуляций химик получает соляную кислоту, которая, вообще говоря, есть в природе и просто так. Далее, пишет Фулканелли, почему химия никак не отражает того, что есть в природе — ни веществ, ни объектов, ничего. Допустим, говорит он, если взять сахар, кусок сахара, и расколоть его в темноте — будет голубая искра. И, спрашивает Фулканелли, где в молекуле сахара учтена эта голубая искра, которая проходит когда мы ударим по этому куску? Более того, тростниковый сахар дает голубую искру, если его расколоть, а сахар свекловичный дает желтую, почти золотую искру. Откуда, спрашивается, у вещества, которое отражается одной и той же химической формулой получаются, такие вот дела.
Фулканелли приводит нас вот к какому выводу: представляя алхимию вне всякой связи с современной наукой, он говорит, что нельзя изучать живую натуру вне ее активности. И далее — его примеры касательно жизни металлов, минералов и прочих т.н. «неживых» объектов. Фулканелли упоминает вот какой случай: в конце прошлого века у американцев участились катастрофы на железных дорогах. Впервые обратили тогда внимание, что рельсы неожиданно трескались, причем это нельзя было объяснить ни морозом, ни чем другим. Инженеры, призванные исследовать это явление, совершенно не понимали, в чем дело — металл достаточно новый, рельсы новые, и тем не менее, происходят катастрофы, рельсы неожиданно расходятся, неожиданно трескаются.
Тогда был сформулирован феномен старения и усталости металла. Когда упоминается термин «старение» или «усталость», речь может идти о каком-то живом объекте. Позитивистская, официальная наука обратила внимание на то, что металлы ведут себя очень странно в самых разных условиях. Когда растягивают стальной брусок, никогда и никто не может предугадать точку разломов — где это будет. Ясно, что некоторые металлы испытывают своего рода страх, что вообще категорию страха можно отнести к минералам и металлам, так же точно, как к растениям. Они боятся какого-то человека, какой-то нагрузки, т.е. ведут себя весьма странно.
И тогда Фулканелли делает такой вывод: нет оснований считать камни и металлы мертвыми существами, надо их признавать живыми существами. Если металл — живое существо, следовательно можно говорить о его жизни, о размножении и о прочих вещах, свойственных органическому миру. Следовательно, у металлов есть мать и отец. Существует первоматерия металла, и существует так называемая металлическая сперма — это было известно в алхимии много-много веков, потому что очень многие трактаты в алхимии начинаются именно такого рода вопросами: «как можно получить и из чего можно получить металлическую сперму, и где найти нашу мать», т.е. мать металлов. Алхимики очень любят это местоимение «наше». Они говорят: «Наше философское море, наша Диана, наша мать». Но уже с XVII века общее единство познания природы было очень серьезно нарушено. Реальность, как мы ее знаем, пошла, так сказать, по двум путям: та жизненная реальность, в которой мы все живем, в которой мы наслаждаемся, страдаем и т.д. — это одно. И ученые создали то, что называется физической реальностью. Физическая реальность, в принципе, к обычной не имеет особенного отношения. Ученые создали реальность объектов, которые можно взвесить, вычислить, измерить. Поэтому мы прекрасно понимаем: все это очень хорошо, когда речь идет о каких-то «чисто целесообразных» моментах, но никто из нас в обычной жизни никогда не задумывается о том, что человека, с которым мы встречаемся, надо взвесить, вычислить, измерить и т.д.
Таким образом, пути науки и магии, алхимии и медицины в герметическом понимании разошлись приблизительно в начале XVII века. После Галилея, после Декарта было понятно, что наука действует не во благо человека, как ученые очень любят говорить, т.е. не во благо нас, конкретных людей, но скорее по указке и во благо некоего абстрактного «общечеловека». Что это такое, понять, наверное, невозможно. Что такое абстрактный «общечеловек»? Видимо, это не мужчина, не женщина, не старик, не совсем молодой мальчик — видимо, это какое-то существо, скажем так, среднего рода, лет 30-50, напрочь лишенное фантазии или воображения, которое почти не видит снов, а если видит, то сразу забывает, а просыпаясь, сразу хватается за микроскоп, телескоп, всякие приборы и т.д.
О микроскопе и телескопе. Очки, микроскоп, телескоп. Что это с точки зрения магического мировоззрения? Благодаря этим приборам наши глаза увеличивают способность видения мира и следовательно, наше рацио получает от этого больше информации. Какая это информация, что это, вообще говоря?
Перед тем, как перейти к этому моменту, — зачем все эти приборы и аппараты, — надо понять довольно простую но достаточно важную вещь. Иногда авторы, особенно современные авторы, которые пишут на этот предмет, говорят одинаково: «Трансмутация металлов, трансформация металлов». Но дело в том, что в алхимии это два абсолютно разных момента. Трансмутация одного металла в другой связана с чисто материальными процессами — это то, что когда-то называли «хризопеей», то есть превращением низких металлов в золото, низких камней — в изумруды или алмазы. Это чисто, так сказать, химическая или мистико-химическая операция. Да, современная наука это не то чтобы признает и не то чтобы отрицает, просто считает это очень трудной операцией. Но к мистике она не имеет, в общем-то, отношения. Трансмутация происходит на молекулярном уровне: уголь и алмаз имеют одинаковую молекулярную структуру, значит, если эту структуру изменить, то есть найти способ, найти такой катализатор, который бы изменил молекулярную структуру угля, значит мы получим алмаз.

1   2   3